Инновационный подход к сущности сознания и бытия
(к.ф.м-н. Полосухин Б.М. Зеленоград)
Много предстоит открытий научных, но познание основ Бытия все же будет краеугольным условием.
(Агни Йога)
Еще до написания статьи нам были известны очень мудрые и, главное, весьма подходящие к теме высказывания, содержащиеся в книге теософского толка “Агни Йога”, созданной Е. И. Рерих. Мы далеко не полностью разделяем дух и букву теософского учения, но многие мысли, разбросанные тут и там по тексту этой книги столь значимы своим пророческим проникновением, что не воспользоваться ими было бы равносильно почти, что преступлению перед величием человеческой мысли.
Человек реже всего задумывается об очевидном: сознание - вот оно, в каждом из нас. Зачем о нем думать? Но над вопросом - что такое сознание - философия бьется несколько тысяч лет, наука, разумеется, поменьше, но ответа нет до сих пор. Факт, заслуживающий пристального изучения и надлежащего истолкования. Наука, вооруженная современным инструментарием, ученые, обладающие разумом и всевозможными исследовательскими методиками, наконец, они же, просто, как люди, обладающие сознанием – все это, и все они, вместе взятые не в состоянии до сих пор раскрыть тайну первоначального возникновения сознания, тогда как неразумная, бессловесная, косная материя эту тайну постигла, сознание, как считает наука, из себя создав.
Предельно занятый текущими бытовыми проблемами обыватель, прочитав эти строки, только недоуменно пожмет плечами, ну и что из этого? Специалиста и просто думающего человека интриговать не будем: он сам, прочитав, поймет - что к чему, а пришедшему в недоумение обывателю, которому порой не до углубленного чтения, поясним - как только к человеку придет понимание сущности своего сознания, он после этого сможет постигнуть сущность своей смерти. И эта сущность не совпадает с принятым в материализме окончательным исчезновением и вечным небытием. “Не думайте, что многие заняты размышлением о дальних мирах или думают о непрерывности жизни. Именно те вопросы, которые помогли бы улучшить жизнь, остаются в небрежении” [1,с.234.] Поэтому, для оказания вспомоществования человеку в постижении нетривиальной
сущности Сознания и Бытия и предназначена данная статья. Может быть, она сумеет подготовить будущую почву для общего, единого понимания этой предельно сложной проблемы.Предлагаемое далее раскрытие гипотезы, а точнее - связки гипотез, автор рассматривает как своего рода инновационный процесс, выводящий обсуждение проблемы из традиционных рамок, и поэтому, требующий нестандартных подходов и готовности встречи с неожиданными решениями. “Сейчас главное - утверждение универсальной ценности, культа инноваций как таковых, независимо от их отраслевой принадлежности. Главное - новые парадигмы и концепции, пригодные в качестве вдохновляющих на прорыв прецеденты…” [3] В частности, путь к раскрытию вышеизложенного по поводу смерти утверждения должен пройти через ряд вспомогательных предположений, переформулировок и переосмысливаний существующих стереотипов. Точнее сказать, речь далее пойдет не просто о некой конкретной научной гипотезе, а о системе взглядов, включающих в себя и определенный элемент веры [4]. Тем самым
, обсуждение может выйти из сферы существующей научно-философской парадигмы и привести к необходимости выстраивания новых парадигмальных подходов. В этом случае в будущем могут оказаться полезными и практически пригодными термины и методологические наработки научной дисциплины, носящей название мифодизайн [5].Предварительное, значит, поверхностное промысливание факта непознанности сознания ничего необычного, а, следовательно, достойного обсуждения, казалось бы, не находит: так заведено - природа стоит пред нами и находится в нас как данность, а наш людской удел, выбранный нами же – эту данность познавать. Даже не столь уж глубокое, проникновение в суть высказанной мысли обычно дает такое направление ее развитию: неразумное не могло породить разумное, бессознательное само по себе не могло стать сознательным. Известно, что ребенок, лишенный человеческого общения, не становится человеком в полном смысле этого слова; чего уж тут говорить о самостоятельном, самопроизвольном возникновении сознания, как явления. И
сам собой напрашивается вывод: стало быть, необходимо внешнее Разумное Начало, выступившее в роли его Творца. Правда, для этого, не столь глубокого проникновения, не важно, что задача решается методом “подглядывания в ответ” совсем не того задачника, которым пользуется наука. Что же тут поделаешь, если человеческая психика такова, что “люди не переносят, когда они не могут понять чего-либо” [1,с.92].Это, как в головоломке с тремя мудрецами, каждому из которых предложено угадать – какого цвета колпак, белый или черный, у него на голове. Мудрецам известно, сколько всего имеется белых и черных колпаков. Каждый мудрец видит только два колпака на головах своих визави. Исходные же условия таковы, что достаточно тонкие рассуждения позволяют решить эту задачу, не зависимо от того, какая комбинация колпаков используется. Кто первый определит цвет своего колпака, тот - самый мудрый. А ведь задача решается значительно проще, если каждому мудрецу вручить зеркало или разрешить по команде сдернуть свой колпак. Правда, это уже не соревнование умов, а состязание в быстроте реакции и ловкости. Введение дополнительной сущности (в примере с мудрецами – это разрешение пользоваться зеркалом или снимать колпаки) до неузнаваемости изменяет ход решения задачи, хотя конечная цель достигается. Не то же ли самое происходит, когда человек, стремясь постигнуть существо своего собственного, человеческого сознания, вводит в ход решения задачи еще одну сущность – Высший Разум?
Феноменальная непостижимость сознания обусловлена многими причинами, две из них лежат на поверхности: сознание, как объект, доступно для исследования только одному человеку - обладателю сознания. Однако, будучи объектом одного “исследователя”, оно, на самом деле, является предельно субъективным. Предметом науки служит объект. Поэтому ученый, приступая к “объективному” изучению чужого сознания, на самом деле, понимает, что он соприкасается не с сознанием, а с сознательной деятельностью: они - принципиально разные явления.
Для подлинно научного исследования сознания остается единственный путь - работать не с сознанием, а с его моделью. Модель всегда проще моделируемого объекта, однако, высока вероятность справедливости утверждения, что для очень сложных систем (пусть нас простят за чисто качественный подход) модель не будет проще своего моделируемого аналога. Сознание - предельно сложно. И, тем не менее, иного выхода нет - модель нужно искать.
Легко сказать – найти модель сознания. Как ее искать, если неизвестно, что такое сознание? Однако “всякое научное познание прекрасно тем, что не содержит конечного тупика [1,с.28]. Поэтому отважные берутся за дело, уповая на то, что можно наблюдать многочисленные проявления сознания. Они, отважные, разрабатывают модели этих проявлений. Исходный посыл здесь достаточно прост: смоделируем
все проявления сознания, значит, смоделируем само сознание. А далее, вдруг такая модель сама окажется сознательной?Трудно предполагать, что сознание явилось в мир готовеньким, во всем своем совершенстве. Как раз наоборот. Эволюция жизни на земле показывает точку его возникновения в глубинах косной материи, и его непрерывный рост на тех ветвях дерева эволюции, которые не закостенели и не засохли, а продолжали ветвиться. Поль Тейяр де Шарден писал: “Во главе - жизнь со всем подчиненным ей физическим. А в сердцевине жизни, как объяснение ее поступательного развития, пружина подъема сознания… Чтобы обнаружить то, что… вызревает в лоне матери-природы, воспользуемся указателем, который теперь у нас в руках. Как мы установили, жизнь - это подъем сознания”. [6,с.1
24, 127].Как только постулат о нахождении истоков сознания в лоне косной материи и его эволюционном росте принят, становится ясно, что исходная модель сознания должна быть проста, очень проста, предельно проста. “Когда найден принцип, тогда будет изыскано и распространение его” [1,с.10]. Уже затем можно смотреть, что же в этой модели могло усложняться и расти. Это, видимо, первый постулат, которым нужно руководствоваться при построении или поиске модели сознания. Далее, определение области, в которой должна функционировать модель. В самом деле, не будем же мы, моделируя сознание, строить какую-нибудь “штуку” с крыльями, ссылаясь на летучесть и крылатость мысли. Убедительным предположением, позволяющим уверенно остановиться на одной из возможных моделей возникновения и функционирования сознания, является предположение об его информационной природе. Поэтому, первой остановкой на долгом пути к его пониманию должен быть пункт, имеющий название информация
.С информацией дело обстоит плохо. В самом деле, мы умеем ее создавать, хранить, передавать, обрабатывать, а, что такое информация, мы не знаем. Это, как с сознанием, с которого мы начали статью: каждый нормальный человек им обладает, а чем обладает, не ведает, и сказать, что такое сознание, не может. На сегодняшний день существует множество гипотез по поводу информации, начиная с умных, экзотических и кончая явно глупыми. У нас тоже есть своя гипотеза. По поводу ее умности, заумности, тривиальности или никчемности, скажут другие. Однако прежде чем переходить к изложению ее существа, зададимся вопросом. Почему так получилось, что, освоившись с техническими сторонами информации, научившись с ней работать, мы не смогли осмыслить ее философски, и, так сказать, понять ее онтологию? Скажем, с атомной энергией произошло все естественно, сначала ученые построили теорию атомного ядра, и только после этого произошло техническое освоение столь грозного явления. С информацией все наоборот. Почему?
Нам кажется, что такое положение сложилось из-за того, что информация, в сущности, является очень простым понятием, но что-то, еще более простое, как бы незаметное, однако лежащее в основе миропонимания, не было оценено по достоинству. Обратимся к истокам человеческого мировоззрения. Имеется в основном два альтернативных взгляда, как принято говорить - идеалистический (дух и материя) и материалистический (только одна материя). Нам думается, что с идеалистическим мировоззрением произошел “перебор”, а материалисты “не добрали”. Как это понимать, “два” - уже перебор, а “один” - не добрали
? Полтора, что ли нужно? В некотором условном, иносказательном смысле, да.Вся материалистическая философия и наука стоят на трех крепко сцепленных друг с другом китах - материя (энергия), пространство и время. Являются ли эти три сущности необходимыми и достаточными, для того чтобы построить то, что имеется? Вопрос о необходимости и достаточности нами поднят не случайно. Издавна известен никогда не подводивший науку принцип “бритвы Оккама”: не преумножай сущностей, больше необходимого. Обратим внимание, что принцип гласит об опасности лишних сущностей, а не об их недостатке. Это потому, что как только человек сталкивается с неизвестным, то так получается, что, прежде всего легче придумать нечто “новенькое”, чем попытаться осмыслить неизвестное в старых терминах и понятиях. Конечно, новые сущности порой приходится вводить, но ученые относятся к этому очень осторожно. Здоровый консерватизм спасает науку.
И вот теперь, ставя вопрос о добавке к “единичке” “половинки”, мы, на самом деле, начинаем беспокоиться об излишке - какой-то из китов лишний. Конструкцию мироздания, оказывается, можно построить, опираясь на двух китов - материю и отношение. О материи говорить не будем, “о ней все сказано”. Что же такое - отношение? Дать дефиницию этому понятию весьма трудно, как любым категориям, хотя “отношение” в этот ранг философами не возведено. В то же время это понятие у всех на слуху. Откроем любую книгу, философскую ли, научную ли, или художественную: “в отношении”, “по отношению”, “относительно”, “относительный”, “соотношение” можно встретить почти на любой странице. А если воспользоваться близкими по смыслу словами - “сравнение”, “сравнивание”, “сопоставление”, то нетрудно убедиться, что “отношением” пронизана вся наша жизнь. Однако спустимся от жизни в глубины косной
материи.Весь мир косной материи может быть построен (и, видимо, так оно и есть) всего из двух сущностей - материи и отношения. При этом, отношение не есть какая-либо фикция, отношения вполне реальны и объективны. Для косного мира можно перечислить следующие виды отношений, разгруппировав их на материальные и нематериальные. В первую группу следует включить гравитационные, электромагнитные, ядерные отношения и отношения близкого взаимодействия. Возможно, если физики когда-нибудь обнаружат еще какие-нибудь материальные отношения, эта группа может количественно увеличиться. Ко второй группе надо бы отнести: “отношение быть на расстоянии”, “метрические отношения” (больше, меньше, равно и т.д.) и “отношение причины и следствия”.
По поводу материальных отношений физики вряд ли будут спорить. Об остальных - немного порассуждаем. Между любыми разными материальными частицами или точками всегда существует какое-то расстояние. Расстояние в качестве “неизмеренной” сущности существует объективно, хотя человек (субъект)
может измерять его для своего удобства то ли в парсеках, то ли в сантиметрах, то ли в ангстремах. Расстояния бывают (опять таки объективно) разными - большими, меньшими, равными. Дополнительно уточним, что “отношение быть на расстоянии” немыслимо без материи: расстояние всегда может быть только между чем-то материальным. Поэтому, уточняя далее, скажем: материя вместе с вышеупомянутым отношением образует то, что мы называем пространством. Нет пустого пространства, оно есть только тогда, когда есть материя. В зависимости же от наличия реальных “метрических отношений” можно иметь евклидово пространство или каким-либо образом искривленное.Перейдем к “отношению причины и следствия”. Конкретная материальная система, существуя, находится в каком-либо конкретном состоянии. Кстати, “состояние” - тоже крайне трудно определимое понятие. Под действием реально существующих материальных отношений с учетом нематериальных пространственных и метрических она не остается в одном состоянии, а переходит в другое, отличное от прежнего. В нашем примере первое состояние можно назвать “причиной” второго состояния, а второе - “следствием” первого. Хотя, конечно, настоящая причина, например, сместившая планету из одной точки пространства в другую, есть сила гравитации. Отношение этих состояний можно назвать “отношением причины и следствия”. На нашем человеческом языке причина это не только то, что вызвало нечто, но и то, что “было”, а, значит, следствие - то, что “стало”. Таким образом, в терминах этого еще одного нематериального отношения (хотя понятия состояний относятся только к материальным системам) можно выразить таинственное понятие времени. И опять-таки, как вне материи нет пространства, так вне нее нет и времени. Непорочность современной физики не поругана. Но есть возможность сформулировать (уже математически) эту самую современную физику не в терминах материи (энергии), пространства и времени, а в терминах материи и отношения. Прекрасное занятие для молодых мозгов!
Теперь пора вернуться к информации. Сначала дадим, с учетом вышеизложенного, на удивление простое определение - информация это закодированная система нематериальных отношений. Когда нам однажды довелось познакомить с этим определением одного специалиста, в надежде услышать конструктивную критику, то таковой не последовало, но не было и безусловного согласия, вообще, обсуждения не получилось. Лишь последовал один вопрос, который, наверно, можно было бы отнести к критическому замечанию: “а кто кодирует?” Ответ очевиден; если речь идет о человеческом обществе, то кодирует человек, или созданные им искусственные устройства. Но согласно данному выше определению, информация может существовать и существует вне человека. Как быть в этом случае?
Рассмотрим для пояснения ограниченную материальную систему - планету Земля и ее естественного спутника, Луну. Между Землей и Луной существует гравитационное отношение, и отношение пространственное (“быть на расстоянии”). Эти отношения постоянно и с определенной периодичностью изменяются. В смысле данного выше определения информации система “Земля-Луна” является не только материальной физической системой, но и системой информационной, в которой “кодирование” информации осуществлено “средствами” самой материальной системы, то есть массой двух небесных тел и расстоянием между ними.
Информационное содержание мира косной материи чрезвычайно бедно, оно фактически исчерпывается перечисленными выше отношениями. С появлением живой материи, и в особенности человека, отношения количественно неизмеримо возрастают, а качественно, также неизмеримо, обогащаются. Здесь нет необходимости перечислять фактически бесконечное множество отношений, в которых люди пребывают с природой и, тем более, друг с другом. Человечество построило свою собственную совокупность отношений, и, следовательно, свою собственную информационную среду. Если взять любое информационное сообщение, его всегда можно интерпретировать, как совокупность тех или иных отношений. Возьмем простой пример; получена телеграмма: “Встречай 10-го, Курский вокзал, поезд № 4, вагон 8, целую Таня”. Слово “встречай” означает, что получатель телеграммы должен быть на расстоянии близким к нулю в отношении Курского вокзала, а точнее того места, где остановится восьмой вагон поезда №4. И не когда-нибудь, а когда текущая дата встанет в определенное отношение к числу на календаре, и часовые стрелки займут определенное пространственное положение. Точно также можно говорить по поводу Курского вокзала, что он занимает определенное пространственное положение, например, в отношении тех или иных станций метро, и, следовательно, добираться до него нужно не так, как, скажем, до вокзала Савеловского. И, наконец, опуская понятия “поезд” и “вагон”, остановимся на слове “целую”. Оно говорит, что отношения между подателем и получателем телеграммы не таковы, какими они могли бы быть, если бы текст кончался официальным - “с уважением”.
Данное здесь определение информации никак не отменяет того, что по ее поводу было известно до сих пор: информация является мерой упорядоченности, и, следовательно, негэнтропийная трактовка ее остается в силе. Точно также можно говорить о ценности или бесполезности информации рассмотрением определенных вероятностных отношений. Можно продолжать измерять объем информации в удобных для каждого конкретного случая единицах. Но все это не имеет никакого отношения к ее онтологическому статусу. Природа информации - отношение, а отношение, в свою очередь, есть особая реальная сущность.
Теперь, если сопоставить предлагаемую трактовку миропонимания, как совокупности материи и отношения (две сущности), с идеалистическим дуализмом (тоже две сущности), то по числу сущностей они как бы сравнялись. Но различие принципиально: в идеализме дух и материя независимы и самостоятельны, в нашем же случае, материя и отношение, хотя и разные сущности, но они не независимы. Материя без отношения также бессмысленна, как и отношение без материи. Материализм из монистического должен стать дуалистическим, но это дуализм особой природы.
И еще один момент, на котором хотелось бы остановиться, в связи с предлагаемым определением информации. Иногда говорят, что информация - это некая третья сущность, идущая вслед за материей и энергией. Мы не будем заниматься подсчетом - первая, вторая, третья. Но то, что она является особой сущностью, порожденной забытым позаброшенным, оставленным за бортом научного осмысления отношением, скорее всего - факт.
Используя понятие отношения, попытаемся дать строго формализованное определение понятию существование. Присутствие этого пункта на нашем пути к цели необходимо: разъяснять это, видимо, не нужно. Обычно в философии под существованием понимается событие, явление и т. д., относительно которых можно сказать, что они наличествуют или имеют место. Нетрудно видеть, что подобные традиционные определения существования на самом деле уже связаны с понятием отношение, только это понятие здесь замаскировано. В самом деле, когда произносится – “наличествует”, то этимология этого слова предполагает сопоставление существующего объекта с неким неопределенным “лицом”. Аналогично, когда говорят “имеет место”, то идет сопоставление с неким “местом”. Сопоставление – это и есть построение отношения. Не будет ли проще, а главное, правильнее, если “лицо” и “место” как избыточные, лишние сущности (принцип бритвы Оккама) убрать и оставить только отношение.
В этом случае может быть дано весьма четкое, с логической точки зрения однозначно вытекающее из понятия отношения определение: существование – это пребывание в системе отношений, иными словами, ничто не может существовать, не будучи в отношении с чем-либо (можно добавить, или с кем-либо). Практика показывает фактическую истинность данного определения. Многие авторы придерживаются этого положения. Более четкая формализация термина существование понадобилось не просто так: на самом деле, это первая ступенька лестницы, ведущей к сознанию. Как данность мы можем наблюдать два мира – мир косной, мертвой материи и мир материи живой. И тот, и другой мир существуют. Одинаковы ли их существования
?Существование без знания о собственном существовании с “точки зрения” существующего равносильно несуществованию, ибо нет отношения существующего к собственной точке зрения в виду отсутствия последней. В философском и логическом смыслах имеется явное противоречие: существование равно несуществованию и одновременно не равно ему. Наличие противоречия само по себе является “движущей силой” к его снятию. Нам не известна материальная причина, “толкнувшая” косную, мертвую природу в направлении преодоления этого противоречия, но философское обоснование - налицо.
На путях дальнейшего развития гипотезы потребуется дать формальное определение еще одному понятию – бытие
. Бытие в философском смысле настолько неопределенно, что, будучи философской категорией, оно, как научный объект, не может быть использовано. В самом деле, даже сами философы термины существование и бытие часто употребляют как синонимы. Поэтому целесообразно предложить определение бытия в узком смысле. Материальная система находится в состоянии бытия, если она знает о своем существовании. Таким образом, состояние бытия определяется состоянием существования, а также еще через два понятия, взятых пока как бы на основе использования здравого смысла. Это слова – знает и свое. Чтобы не сойти со стези научного понимания предмета, необходимо дать еще две дефиниции. Знать, означает – иметь информацию и понимать информацию. Свое – обладание умением отделить свое от не свое. Вырисовывается безрадостная перспектива: два понятия - знать и свое для своей верификации потребовали использования дополнительных терминов. Среди них особенно трудное положение могло возникнуть со словом информация, если бы несколько выше не был бы раскрыт его смысл. Мы с полной ответственностью относимся к этому, на первый взгляд, простому определению, памятуя высказывание, принадлежащее К. Г. Юнгу о том, что “простые формулировки, к сожалению, чаще всего подозрительны” [7, с.102]. Но другое высказывание того же Юнга – “великие новшества никогда не приходят сверху, они всегда поднимаются снизу” [7,с.307], то есть из первооснов, – а также глубокий анализ предложенного определения, позволяют думать, что подобное определение информации вполне может быть принято в качестве рабочей гипотезы.Сведение понятие информация к понятию система отношений с одной стороны улучшает дело с пониманием информации, отсекая, на наш взгляд, совершенно бесперспективные пути “грубого” связывания информации с другой физической сущностью – энергией, и с другой стороны строит следующую ступеньку лестницы, ведущей к сознанию. Поэтому, данное выше определение бытия можно сформулировать теперь более четко: материальная система находится в состоянии бытия, если она хранит в себе информацию (систему отношений) о собственном существовании.
Известно, что многие, созданные человеком, системы хранят в себе информацию. Нетрудно будет показать, что и все объекты косной материи обладают информацией. Но мы не можем сказать, что эти системы бытийствуют. Поэтому, чтобы раскрыть содержание данного выше понятия бытия, следует в этом определении обратить особое внимание на малоприметный, в силу как бы своей незначительности атрибут - собственный.
Собственный
, значит, принадлежащий данной системе. Книга, например, как определенного рода материальный объект содержит в себе какую-то информацию, и эта информация принадлежит, казалось бы, собственно этой книге. Эту книгу всегда можно отделить от других книг и, вообще – других материальных объектов. Таким образом, говоря о термине собственный, всегда подразумевают под ним материальное отделение одного предмета от другого. Надо подчеркнуть большее – живые организмы, выделившись из мира косной материи, свое собственное подчеркнули еще решительнее: все живое отделено от неживого мембраной, оболочкой, панцирем, кожей и т.д. Однако отделяет ли, например, кожа информацию собственную от несобственной, то есть принадлежащей окружающей среде?Чтобы яснее понять правомерность постановки подобного вопроса, заострим его следующим образом. Могут ли корешки книги определить, установить, если угодно, узаконить собственность, принадлежащей данной книге информации? Вопрос, на первый взгляд, кажется надуманным, но, тем не менее, лучше на него ответить серьезно – нет. Извивающийся, будучи извлеченным, из своей земляной норки, червяк (кстати, он явно находится в какой-то системе отношений с окружающей средой, и внутри него имеется определенная информация об этой среде), может ли он признать эту информацию собственной, иными словами – знает ли червяк, что он червяк? Этот вопрос многие тоже могли бы назвать несерьезным, если бы он не был таковым в отношении человека.
Постановку подобного вопроса можно осветить и с другой точки зрения. В нервной системе какого-либо простейшего организма (пусть это будет тот же червяк) возник электрический импульс. Чем вызван импульс – сигналом внешней среды, или он возник в нерве спонтанно, то есть его причина сугубо внутренняя? Не подлежит сомнению, что все происходящие в червяке процессы – это процессы внутренние, но они должны быть отражением процессов как внутренних, так и внешних. Эпителий червяка не позволяет в данном случае отделить внешнюю, несобственную информацию от внутренней, собственной. А подобное отделение для всего живого - необходимо.
Книга, наполненная богатейшей системой отношений (т.е. информацией) не может отделить собственное от несобственного. Червяк же с его, видимо, очень бедным информационным содержанием, наверное, имеет какие-то примитивные средства отличения собственной информации от внешней. Нельзя этого отрицать категорически, потому что, во-первых, движение от простейших к человеку – это непрерывный рост сознания (мы уже ссылались на эту мысль П. Шардена де Тейяра), и, во-вторых, человек, обладающий сознанием, четко отличает “свое” от “не свое”. Таким образом, вместо употребляемого Полем Шарденом де Тейяром понятия “рост сознания” предлагается подставить другое: “рост информационной индивидуализации” от нулевой (косная материя) до полной (человек).
Предложенная подмена (лучше сказать - замена) понятий является третьей ступенькой лестницы, ведущей к правильному, на наш взгляд, пониманию сознания. Не сознание обладает умением отделять собственное от несобственного, а точно наоборот – тот, кто (или “то, что”?) обладает способностью информационного отделения своего от не своего, обладает признаками сознания. Поэтому, вместо поиска “механизма сознания” следовало бы говорить о поиске “механизма информационной индивидуализации” как внутреннего информационного механизма отличения собственного от несобственного. Разумеется, при подобной замене элиминируются многие и, наверное, очень важные свойства сознания. Однако нам представляется, что механизм информационной индивидуализации является ведущим, основополагающим, и поэтому, в первую очередь, следует искать модельный аналог именно этого механизма.
Введение понятия механизма информационной индивидуализации позволяет иным способом сформулировать понятие бытия: информационная система пребывает в состоянии бытия, если она обладает работающим внутренним механизмом информационной индивидуализации.
Сегодня можно уверенно говорить, что ни одна из созданных человеком информационных систем свойством информационной индивидуализации не обладает. Скажем, компьютер, или компьютерная сеть, как одна из наиболее продвинутых информационных систем, такого механизма не имеют, и в этом смысле, компьютер не находится в состоянии бытия. И сколько бы в него ни накачивали новой информации, какие бы хитроумные алгоритмы ни записывали в его память, и каким бы “умным” после всего этого он нам ни казался, на самом деле ни грана сознания в таком компьютере все равно не будет. Этим своим утверждением мы самым серьезным образом оппонируем специалистам, заявляющим, что если в память компьютера заложить всю информацию, которой оперирует человечество, то такой компьютер будет обладать сознанием. Можно даже усилить данное утверждение – в червяке “сознания” больше, чем в подобном гипотетическом компьютере.
Какой из известных принципов обработки информации мог бы играть роль информационной индивидуализации? Этот вопрос можно переформулировать иначе. Каким образом информационная система узнает себя и отличит себя от не себя? Очевидно, это можно осуществить, если подобная система будет способна прочитать информацию о собственном содержании и установить, что прочитанный “текст” принадлежит, как объекту, именно этой системе, а не какому-нибудь другому объекту. Учитывая сказанное можно дать еще одно определение понятию бытие. Информационная система находится в состоянии бытия, если она способна построить отношение сама к себе.
На сегодняшний день нам известна, и поэтому мы можем предложить пока одну единственную модель, которая способна реализовать механизм информационной индивидуализации, в качестве построения отношения “сам к себе”. Это – машина Тьюринга, ее специализированный и универсальный варианты. В данной статье не целесообразно касаться принципов работы этой машины, отметим только, что речь идет о так называемом процессе самоприменимости, т.е. такой ситуации, когда машина читает свое собственное описание [8]. Этот процесс совершенно не изучен, видимо, потому, что математикам, исследующим понятие алгоритма, известно, что процесс самоприменимости свойством алгоритмичности как раз не обладает. Но если более внимательно проанализировать некоторые проявления свойства самоприменимости, то бросается в глаза удивительная способность тьюринговой модели проявлять ряд черт, присущих человеческому сознанию и тому, что можно было бы назвать “сознанием” животных. Можно перечислить следующие моменты.
Первое. По принципу обработки информации следует выделить два класса тьюринговых машин – специализированные и универсальные машины. Специализированных машин можно “построить” сколь угодно много, а универсальная машина, если не принимать во внимание различные способы кодирования информации, одна. Это обстоятельство можно поставить в соответствие с многообразием животного мира и единственностью человека.
Второе. Тьюрингова модель объясняет – почему “умственные” способности животных весьма ограничены, а также существует предел их обучаемости, а способности человека к обучению ничем в принципе неограничены.
Третье. Тьюрингова модель позволяет говорить о непрерывной градации степени информационной индивидуализации, что соответствует степени роста сознания, прослеживаемого по мере подъема по эволюционной лестнице.
Четвертое. Анализ степени усложнения тьюринговых моделей выявляет одну очень важную деталь – если построить гипотетическую эволюцию совершенствования модели, то “эволюция модели” указывает на существование скачка, имеющего место между специализированной и универсальной моделями. Скачок этот в терминах самой модели пока трудно объяснить. На существование скачка между животными и человеком указывают многие эволюционисты, и этот скачок также трудно поддается объяснению.
Пятое. Как уже было отмечено выше, процесс самоприменимости машины Тьюринга не может быть задан алгоритмом, иными словами, не может быть формализован. Так как этот процесс – основа механизма информационной индивидуализации, то сам этот механизм тоже не может быть формализован, что может быть поставлено в явное соответствие с трудностью (допустимо сказать, невозможностью) формализации сознания.
Шестое. Тьюрингова модель дает вполне корректное истолкование такому психологическому синдрому, как “множественность личности”. Здесь имеется в виду патология, когда один и тот же человек спонтанно может переходить из состояния одной личности в состояние другой.
Седьмое, может быть, не столь уж важное, но тоже подлежащее включению в предлагаемое перечисление. Тьюрингова модель дает объяснение, – почему в большом ряду обстоятельств реактивность животных выше, чем у человека.
Восьмое. Известно определение сознания, как открытость миру. Нетрудно видеть, что под этим подразумевается открытость информационная. И в то же самое время организм, наделенный подлинным сознанием, имеет способность полностью информационно отделить свой внутренний мир от внешнего. Именно таким свойством обладает универсальная тьюрингова модель: “полная открытость” обеспечивается неограниченным количеством интерпретируемых алгоритмов, которые могут быть записаны на ленте универсальной машины; “информационное отделение” же обусловлено наличием внутреннего языка, на котором осуществляется процесс самоприменимости универсальной модели. Ни одна специализированная модель подобным свойством не обладает.
Девятое. Универсальная тьюрингова модель имеет два принципиально различных режима работы, которые могут быть сопоставлены с сознательной и бессознательной деятельностью человеческой психики: в модели – это режимы работы с самоприменимостью и без нее. Известно, что бессознательная деятельность нашей психики более реактивна, чем сознательная, что находит свое подтверждение и в модельной аналогии, так как “вычисления” в режиме без самоприменимости выполняются быстрее, чем те же самые вычисления в режиме с самоприменимостью.
Десятое. Многочисленные данные, приводимые психологами, физиологами, изучающими работу мозга, философами, занимающимися проблемами сознания, позволяют утверждать, что деятельность сознания каким-то образом связана с реализацией двух основных мозговых процессов, или то, что сознание по своей природе дуально. “Признание двухпроцессного механизма деятельности мозга открывает перед исследователями… широкие возможности, эта концепция может быть очень плодотворной”, - пишет К. Прибрам в своей монографии [9,с.40]. Это положение может быть поставлено в соответствие с реальным существованием двух принципиально различных модельных процессов – процесса самоприменимости и процесса обработки информации на ленте машины.
Одиннадцатое. Сопоставление специализированных и универсальной тьюринговой моделей позволяет построить в принципе две различные теории перехода от неживого к живому. Одна теория может исходить из следующего положения. Любой объект и любая система косной материи, если трактовать информацию как множество отношений, могут быть истолкованы как системы переработки информации. Следовательно, любой косной материальной системе допустимо поставить в соответствие специализированную тьюрингову модель. Отсюда имеем следующий вывод: переход от мертвой материи к живой с точки зрения обработки информации не есть скачок, а есть непрерывный переход от одной специализированной модели
к другой. Зато в этой теории неминуемо возникновение скачка при переходе от специализированного способа обработки информации к универсальному. Наличие этого трудно объяснимого скачка многими признается и в реальной эволюции при переходе от гоминид к человеку. Немаловажно отметить, что и в тьюринговой модели обстоятельство перехода от специализации к универсализму также пока трудно объяснимо.Другая возможная теория информационного перехода от неживого к живому более экзотична. Нетрудно показать, что процессу роста кристаллов (косная материя) может быть поставлена в соответствие универсальная тьюрингова модель. Это означает, что универсальная модель обработки информации могла существовать изначально, до возникновения жизни. И, следовательно, сама жизнь может
иметь “кристаллическое” происхождение. В этом случае нет необходимости рассматривать “способы” перехода от специализации к универсализму. И, следовательно, человечество может представлять собой изначально самостоятельную филу развития, и говорить нужно лишь об усложнении универсальной модели в процессе эволюции.В этой “теории” переход от неживой материи к живой (опять-таки в терминах информационного подхода) следовало бы отнести к появлению самоприменимости. Иными словами, специализированная и универсальная модели любой живой системы обязательно “обзаводятся” самоприменимостью. Возможно, справедливо следующее утверждение: информационная модель живой системы обязательно самоприменима. Этим самым, в частности, живое отличается от неживого.
Наверное, перечисленных сопоставлений вполне достаточно, чтобы признать адекватность тьюринговой модели тому, что мы называем сознанием человека и “сознанием” животных. Можно сказать больше – информационный подход в терминах тьюринговых моделей позволяет строить некоторого рода гипотезы о происхождении живого из неживого. Отсюда следует, что изучению этих моделей, для того чтобы, в частности, ответить на вопрос, заданный в начале статьи, нужно уделить серьезное внимание, ибо это – четвертая ступенька лестницы, ведущей к пониманию сознания как объекта научного познания. Здесь – много трудностей. Об одной из них было выше упомянуто – это невозможность формализации процесса самоприменимости
Предложенный модельный аналог сознания дает возможность иначе посмотреть на такое важное с “бытийствующей” точки зрения понятие, каковым является “я человека”, бытие человека, собственная смерть человека.
Для этого с самого начала надо признать, что, как все без исключения религиозные верования, так и материалистическая вера исходят из постулата об исключительности, правильнее даже сказать, абсолютности человеческой личности. (Правда, для буддизма это не вполне справедливо, однако, разъяснение данного тезиса потребует дополнительных усилий, затрачивать которые сейчас не обязательно). Для каждого человека, верующий он или атеист, его “я” - это альфа и омега его существования. Есть я - есть мое существование, нет меня - конец всему. Мы верим этому, мы не видим никакой альтернативы этому, но это - скорее всего, величайшее заблуждение человеческого ума. В этом нет ничего странного. Существуют подобные массовые заблуждения, особенно они, касаются очевидных фактов и явлений. Ведь так очевидно, что солнце, планеты и звезды вращаются вокруг земли. Истина же оказалась в другом, но отказаться от очевидного
знания было не просто. Поэтому отказаться от нашей абсолютности также будет не легко, но это - первый шаг к обретению надежды на истинное понимание нашей собственной смерти [10].Почему мы не абсолютны? На этот вопрос следует ответить другим вопросом: а почему мы должны быть абсолютными, уникальными и неповторимыми? Ответ на него очень прост - нам так кажется, нам так хочется. Природа на это “смотрит” по-другому. Начнем всматривание с неодушевленных предметов. Пусть это будет достаточно сложное устройство,
например, телевизор. Нам хочется приписать ему уникальность: на этой тумбочке стоит этот телевизор, а рядом, на другой тумбочке - другой, не этот. Но если посмотреть на ситуацию с телевизорами вдумчиво и серьезно (а не привычно бездумно), то аппараты, изготовленные в серийном и массовом производстве, не должны быть уникальными (речь идет о телевизорах одной марки), и нам должно быть безразлично, купим ли мы тот или этот. Конечно, в реальности из-за плохо контролируемых или вовсе неконтролируемых причин мы находим в телевизорах (как и во многих других предметах, устройствах, изделиях) различия, которые скорее относятся к нашим предпочтениям, чем к существу телевизора (предмета, устройства, изделия). В конечном счете, все покупают все, за исключением явного брака.Перейдем к предметам живой природы. Пусть сначала это будет березка, растущая под окном нашего дома. Если эту березку срубить и посадить на ее место другую, мы всегда будем об этом помнить (если почему-то не забудем). Но если березку не срубать, то мы к ней будем относиться точно так же, как бы мы относились к той березке, которую могли посадить вместо этой
.Продолжим разговор об абсолютности и уникальности на примере какого-нибудь домашнего животного, скажем, собаки. У этих животных - ярко выраженная индивидуальность (как, впрочем, и у всех других). И если мы потеряли нашего любимца, чтобы забыть его или привыкнуть к другому, нам придется какое-то время пострадать. Однако обратим внимание, уникальность, неповторимость “брата нашего меньшего” возникает не изначально, а вследствие нашего особого, измененного состояния (проще сказать - привычки). Правда, вначале тоже был элемент выбора, но он в принципе ничем не отличался от выбора телевизора.
Перейдем, с присущим данному моменту тактом и необходимой осторожностью, к человеку. Пусть это будет наш единственный ребенок. Мы не будем его терять (это было бы слишком жестоко даже для мысленного предположения), но честно признаемся, что его уникальность для нас возникает из-за его единственности. И если бы родился не этот ребенок, а другой (скажем, был бы зачат на месяц раньше, или на месяц позже: мы все уверены, что это был бы другой ребенок), но тоже единственный, он был бы уникальным для нас по той же причине.
Сосредоточим внимание на более сложном случае: детей у нас - двое или больше. Они в чем-то похожи друг на друга (все-таки, братья или сестры), но они во многом и отличаются друг от друга; каждый из них абсолютен, уникален и неповторим. Разубеждать в обратном - бессмысленно. Однако (присмотримся и прислушаемся к излагаемому тезису) уникальность (для нас) в первом случае порождена единственностью, во втором - различием. Иными словами, уникальность не есть имманентное свойство, а следствие внешней ситуации.
До сих пор речь шла об “абсолютности” человека, видимой извне. Обратимся к точке зрения “изнутри”, что особенно важно для понимания смерти и вечного бытия. Человек “изнутри” при взгляде “во внутрь” наблюдает свое единственное “я”. Этого достаточно, чтобы считать себя абсолютным существом. Ибо, если ему сказать, что можно каким-то немыслимым, фантастическим для науки способом “изъять” его “я” и “внедрить” на его место другое “я”, то человек уверенно ответит - это буду не я, а другой человек. На этой ошибочной точке зрения стоит все человечество, за исключением немногих людей, которые сумели “увидеть” иное.
Наше сознание, наше “я” не есть неразделимая единая сущность, которую, в самом деле, сложно признать не абсолютной, но которая, в самом деле, является таковой. Не будем вдаваться в информационные (научные) тонкости и сложности гипотезы, а воспользуемся аналогией “я” с сосудом, наполненным какой-либо жидкостью. Пустой сосуд (назовем его “чистое я”) не уникален, а наоборот, одинаков, тождественен у всех людей. Но это не просто пустой, никчемный сосуд, это - узловой момент решения проблемы смерти и вечной жизни: возник сосуд - возникло состояние бытия (я есмь), исчез сосуд - смерть. Это только в мысленном анализе можно говорить о “пустом сосуде”, в действительности, он может быть пустым лишь в первые мгновения своего возникновения и тотчас начинает наполняться информацией (в нашей аналогии - жидкостью). Сначала это наследственная, генная информация (форма носа, цвет глаз, врожденные черты психологического статуса и пр.) и затем, после рождения - огромный поток всегда уникальной информации, идущей от семейного, школьного, уличного воспитания, от изучения наук, приобщения к искусствам, общения с другими людьми. Обобщенно говоря, “сосуд” наполняется уникальной информацией, поступающей в мозг человека от социума и природы. Но, повторим, наличие состояния нашего бытия определяется не наполненностью сосуда, а его наличием. Наличие “сосуда” каждый раз определяется не его передачей от одной жизни к другой, а - возникновением. Наполненность, если угодно, определяет качество бытия.
Что дает нам наша “не абсолютность”? Этот вопрос и ответ на него для тех, кто не уловил смысла всего, что сказано выше. “Уловить” в самом деле, трудно, почти невозможно из-за стереотипов, вбитых и вбиваемых в наши головы религиозными и атеистическими молотками, а также очевидностью так называемого здравого смысла. Поэтому еще раз повторим. Каждый из нас уникален и абсолютен по своему содержанию и тождественен по отношению к состоянию бытия. Не “я” есть мое бытие, а “состояние бытия” есть “я”. Перестановка данных слов не есть грамматическая причуда, а кардинальное изменение парадигмы жизни. Умирая, человек возникает вновь в иной личностной ипостаси. Он не может возникнуть, не умерев, ибо у каждого человека “сосуд” всегда один. Человек, глубоко вникнувший во все сказанное выше, если у него на то есть желание, должен крепко держать нить надежды, протянутую ему новой философией возникновения! Как сказано в так часто цитируемой нами книге:“Не будем заботиться стать мертвецами, но лучше познаем начала жизни” [1,с.315)].
Итак, путь к решению проблемы Бытия, как будто, найден, но - “Мало иметь решение, нужно около него создать атмосферу, и такая пряжа трубует долгого труда [2,с.28).]
Литература
Что об этом читать
